Алексей Поняков: В покере важно научиться прощать

– Привет, Алекс. Последние два года мы играем одни турниры, но круги общения у нас совершенно разные. Я даже не слышал о тебе, пока не увидел в турнирах хайроллеров. Наверное, ты то же самое можешь сказать про меня?

– Да, помню, когда мы впервые оказались за одним столом, я написал знакомым: «А кто этот парень?»

– Еще я был уверен, что тебе не больше 23, ты очень молодо выглядишь. Сколько тебе на самом деле?

– 32, скоро исполнится 33.

– Про твой покерный путь тоже известно немного. Вчера я с удивлением узнал, что в 2012-м мы одновременно далеко прошли в главном турнире WSOP. Я вылетел 42-м, а ты – 33-м.

– Ха-ха, ты даже год не помнишь. Это было в 2013-м! Я тогда играл в основном в онлайне. Начал в 2007-м, когда мне даже не было 18. Профессионально играл в Counter-Strike, друзья обратили мое внимание на игру в карты, где можно выиграть реальные деньги. В том возрасте мне даже деньги особо были не нужны, но завораживала сама мысль, что можно что-то выиграть.

– Когда ты понял, что сможешь зарабатывать покером?

– На первых курсах университета. Я уже играл полупрофессионально и каждое утро передо мной вставал выбор – идти на учебу, продолжать спать или садиться играть. Постепенно осталось только два варианта, учеба оказалась лишней.

– Играл кэш или турниры?

– Начинал с турниров, потом решил найти более стабильный формат, попробовал кэш и HU SnG. Последние приносили мне, наверное, максимальное удовольствие за всю карьеру. Потом вернулся в турниры и с тех пор стараюсь совершенствоваться только в них.

– Как у тебя обстояли дела с банкролл-менеджментом в те годы?

– Сначала вообще никак, мог загрузить сессию, имея всего 4 бай-ина. Жил с родителями, сам ничего не тратил, соответственно, к деньгам относился не очень серьезно. Но быстро понял, что профессиональная карьера невозможна без банкролл-менеджмента. Полгода-год играл от бэкера, прилично выиграл и ушел в самостоятельное плавание.

Но даже став профессионалом, я иногда рисковал почти всем банкроллом. В 2017-м, когда у меня было меньше $100k, я решил сыграть весь WCOOP от себя. В конце серии у меня осталось $10k, и я решил, что пришло время сосредоточиться на работе над игрой. До этого просто гриндил, играл от 16 до 24 столов, иногда больше. Стал играть меньше и поставил себе цель постоянно искать новые идеи. Это стало одним из самых больших толчков к развитию моей карьеры. Конечно, мне и заходило отлично, но за месяц я выиграл около $100k и вернул весь банкролл. Сразу после этого выиграл Sunday Million, причем получил больше, чем за первое.

– Как такое возможно?

– Мы поделили в топ-5, когда я был огромным чиплидером и, очевидно, самым сильным за столом. Остальные игроки очень хотели поделить. Я назвал сумму, на которую все согласились, при этом часть призового фонда осталась в розыгрыше. В итоге я получил $170k, а за первое было около $160k. Мое эго тогда взлетело до небес. И я не вижу в этом ничего неэтичного, по-моему, это лишь демонстрирует, что навыки переговорщика очень полезны во всех областях.

Год я закончил с банкроллом $500-600k, то есть скачок был довольно резкий. А каждый следующий год был еще лучше предыдущего. Главный вывод, который я для себя сделал – трудолюбие всегда приносит плоды.

– Когда ты начал работать над игрой и уменьшил количество столов, ты больше времени уделял солверным решениям или искал свои варианты эксплойтов?

– Миксовал. В основном сам делал расчеты, мог потратить 10 часов на одну раздачу. Например, считал, сколько фолд-эквити нужно в определенных спотах.

– До сих пор используешь наработки тех лет в своей игре или сейчас нужно играть исключительно по GTO?

– Уверен, что на самую вершину больше шансов попасть у игрока, который хотя бы иногда не боится поиграть в уличный покер. Он лучше сориентируется в совершенно незнакомой ситуации. У меня много знакомых, которые целиком сосредоточены на теории. По моему опыту они чувствуют себя очень некомфортно в раздачах, когда нужно самостоятельно разбираться, что делать. Если я выберу против них линию, которую они никогда не изучали, это вызовет большие затруднения.

– Мне кажется, у тебя идеальный возраст, чтобы стать сильнейшим. В последнее время появилось много молодых игроков, которые стремительно взлетели благодаря солверам и технически играют практически безошибочно. Но поля сейчас очень тяжелые, и в нестандартных ситуациях у таких игроков возникают сложности, они могут легко отдать стек. Раньше в слабых составах это часто прощали, а сейчас моментально следует расплата. Среди игроков моего возраста – около 40 лет – очень много сильных регуляров. Но на каждого Айка, Куна, Чидвика или Петранджело найдется сотня игроков, которые когда-то играли хайстейкс, но сейчас про них все забыли. Даже я всю жизнь играл эксплойт и непростительно долго игнорировал теорию, пока игра не оставила меня далеко позади. А у тебя идеальный возраст, чтобы комбинировать GTO и эксплойт.

– В твоих словах определенно есть доля правды. Всех, кого ты перечислил, я безмерно уважаю. Они были звездами, когда я только начинал играть. Думаю, в уличном покере у них не меньше опыта, чем у меня. На хайстейкс это очень важно. Мы постоянно будем оказываться в раздачах против игроков, которых вообще не знаем. Чем быстрее мы разберемся, какие отклонения от GTO против них необходимы, тем больше выгоды получим относительно остального поля.

Эмоциональный контроль на хайстейкс очень важен. Эту проблему я тоже вижу у многих молодых звезд. Они слишком критично относятся к своим ошибкам и боятся, что будут выглядеть глупо на ТВ. Опытным игрокам на это плевать, не ошибаются только роботы. Очень важно уметь себя прощать. Я сначала научился прощать друзей, это был очень полезный опыт. В детстве во время игры в футбол я всегда сильно злился на партнеров, которые не отдают пас или допускают какие-то глупые ошибки. Но однажды я понял, что и сам так ошибаюсь, почему же я не ругаю себя? Хорошо, что я понял это достаточно рано, позже это принесло большую пользу в покере.

– Расскажи, как ты придумываешь новые эксплойты?

– Ориентируюсь на свое представление о сопернике и на предположения о том, как он оценивает мои диапазоны. У всех игроков есть реальные и воображаемые диапазоны, поэтому нужно очень четко представлять, какой у вас имидж среди других регуляров. Нередко мы будем встречаться с игроками, об игре которых ничего не знаем, и у них тоже о нас никакой информации не будет. В такой ситуации нужно очень внимательно отслеживать их ошибки и стараться их использовать. Сейчас я говорю исключительно о дорогих турнирах в офлайне, где предельная концентрация – залог успеха. Чем дальше соперник играет от GTO, тем важнее концентрация для поиска эксплойтов.

– Есть эксплойты против поля, а есть индивидуальные. Давай поговорим о первых. Ты же играл WPT за $3,500? Это, наверное, нижняя граница твоих бай-инов в офлайне. Вряд ли ты хорошо представляешь, как играет поле в таких турнирах. Представь, ты садишься и видишь шесть незнакомых лиц, как будешь строить игру?

– Слишком много возможных вариантов. Если я сомневаюсь в уровне соперника, попробую спровоцировать его на ошибки на постфлопе. Например, во многих спотах на терне по теории мы должны играть через чек или большую ставку. Против неизвестных оппонентов можно разнообразить игру несколькими сайзингами, потому что они не смогут нас за это наказать. Например, у нас сильная вторая пара, с которой мы должны либо прочекать следом, либо много поставить. Но мы понимаем, что крупной ставкой не получим оплату от рук слабее, поэтому выбираем меньший сайзинг. Это пример элементарного эксплойта, которому слабый соперник не сможет противостоять. Вряд ли он будет нас чек-рейзить в блеф или на тонкое велью. На хайстейкс такое не сработает, там наказание последует незамедлительно.

Опыт игры с соперниками разного уровня очень важен. Даже простое общение с любителями помогает понять, как они думают. Все это помогает с подстройками.

– В последнее время у тебя были какие-то памятные раздачи против любителей, в которых ты явно недооценил их и сильно ошибся?

– Я не вспомню конкретные раздачи, но такое происходит гораздо чаще, чем многие думают. Я часто экспериментирую и иногда осознанно отклоняюсь от теории. В такие периоды я постоянно ошибаюсь в оценке диапазонов соперников. Но без этих ошибок невозможно найти максимально выгодную стратегию.

– Часто бывает так, что мы выбираем рискованные линии, и они продолжают работать. Как в периоды таких апстриков понять – нам просто везет, или мы действительно играем гениально?

– Я уже говорил, гораздо лучше рискнуть и ошибиться, чем струсить и упустить выгодную возможность. И всегда нужно оставаться честным перед собой. Например, нам кажется, что соперник сильно оверфолдит на ривере. Мы решаем, что против него можно жестко переблефовывать. Сначала нужно спросить себя, насколько тонко мы готовы против него добирать на велью? Если против такого соперника мы ставим на велью с топ-парой, а блефуем со второй парой, мы определенно что-то делаем не так.

– Давай поговорим про индивидуальные подстройки. У нас обоих большой опыт игры в дорогих турнирах с небольшими полями. Почти у всех между собой есть какая-то своя динамика. Против кого-то лучше играть только по GTO, против других можно максимально отклоняться. Это всегда подобие игры в кошки-мышки. Расскажи о своем опыте.

– В дорогих турнирах эксплойт применим в основном против любителей, которых там немало. Своим присутствием они также создают интересную динамику между профессионалами. Когда на MP Чидвик, я на CO, а на BB слабый игрок, очевидно, ни у кого не будет GTO-диапазонов, зато будет много левелинга. Очень важно понимать характеры соперников в обычной жизни, это помогает против них в игре. Я с долей шутки говорю, что даже по тому, как покеристы играют в теннис, можно понять уровень игры в покер.

В индивидуальных эксплойтах очень много тонких моментов, о которых я не могу говорить, чтобы не терять EV. У меня есть досье на многих оппонентов, я их заполняю в свободное от серий время. Гораздо эффективнее понять, как думает человек, чем разбираться в его игре. Через два месяца он может кардинально изменить стратегию, а вот мыслительный процесс, скорее всего, останется прежним.

– Часто в разговорах с игроками средних и низких лимитов я вижу, что они по-разному понимают термин «переблефовывать». Как ты его понимаешь?

– Слишком общий вопрос. Часто так называют ситуации, в которых мы блефуем на ривере почти со всем диапазоном, а велью-рук у нас нет. Но в реальности нужно учесть множество факторов, прежде чем делать точные выводы. Я всегда рассматриваю раздачу с самого начала – какие у соперника диапазоны оупен-рейзов, защиты и 3-бетов. Очевидно, игру на префлопе нельзя рассматривать как блеф или игру на велью. Нельзя сказать, что мы блефуем, если мы ставим 3-бет с 65s.

Если рассматривать полярную стратегию на ривере, когда нам нужно четко положить соперника на блеф или велью, нужно учитывать, как он сыграл на всех улицах. Если на терне соперник использует неправильные сайзинги, очевидно, что на ривере у него будут совершенно искаженные диапазоны. Там практически не будет сильных вэлью-рук или полярных блефов. А если блефы все-таки будут, и он поставит овербет, мы можем смело предположить, что в его диапазоне будет недостаточно вэлью, чтобы оправдать такой сайзинг. Это всего лишь один из примеров оверблефов.

– А как ты объясняешь термин «конструирование диапазонов»? Например, как это делать любителю, который уделяет работе над игрой пару часов в неделю?

– Чем проще стратегия, тем меньше дополнительного EV можно получить. При этом лучше вообще избегать линий, над которыми вы никогда не работали. У меня очень хорошо получается отклоняться от GTO, иногда я делаю это специально, чтобы усложнить жизнь соперникам. Иногда в ICM-спотах, наоборот, выгодно играть по очевидной для соперника стратегии. Так никто из вас не потеряет EV, но никто из остальных соперников за столом его не получит. Бывают ситуации, когда вы очень сильно отклоняетесь от GTO и вынуждаете соперника коллировать на ривере намного шире. По фишкам вы сыграете в плюс, по деньгам проиграете, а соперник проиграет еще больше. Это приведет к тому, что выиграют все остальные игроки за столом. Поэтому нужно быть очень осторожным в своих экспериментах.

– У тебя немало учеников, которые пришли в офлайн из онлайна. Какие основные советы, не связанные с технической стороной игры, ты им даешь?

– Мои тренировки сильно зависят от запросов клиентов. Кого-то интересует исключительно игра на ABI500 в онлайне, понятно, что с такими мы сосредоточимся на технической стороне и умении абстрагироваться от результатов. Потому что дисперсия в турнирах безумная.

Если цель ученика – стать сильнейшим игроком мира, я могу рассказать много полезного из своего опыта. Я допустил немало ошибок, когда поднимался на хайстейкс, но впоследствии со всеми ними уверенно справился. В подробности вдаваться не буду, потому что это часть обучения.

– Что считаешь своим самым большим недостатком, от которого хотел бы избавиться в ближайшие годы?

– Я не всегда честен с собой в оценке своего имиджа другими. Мне кажется, будто я очень сбалансированный игрок, хотя в действительности делаю очень много несбалансированных действий. Некоторые игроки это видят, а я игнорирую, что они это знают. Хочу правильно использовать информацию, которую соперники получают обо мне, но часто сильно ошибаюсь. В такие моменты очень помогает оценка со стороны. Поэтому полезно общаться с друзьями, которые тоже играют хайстейкс.

– Вопрос из нашего дискорда – в чем основная разница между лимитами $100-500 и $2k-10k в онлайне?

– Игроки с самых высоких лимитов уверены в себе и хорошо понимают, откуда берется перевес. Кто бы что ни говорил, но основное мерило успеха – выигранные деньги. Дистанция у всех недостаточная, чтобы точно определять скилл. Даже с высокими винрейтами можно проигрывать деньги. Возможно, это происходит, потому что человек плохо понимает ICM. Во всем этом очень сложно разобраться, а деньги – четкий и понятный показатель.

При переходе на хайстейкс игроку средних лимитов нужно быть готовым к тому, что сначала он будет очень много ошибаться. Это нормально; нужно это воспринимать как часть процесса обучения. Когда я только начинал играть турниры по $25k, я допускал грубейшие ошибки из-за недостатка знаний в определенных ситуациях. В турнирах по $109 в онлайне играет минимум 300 человек, миникэш два бай-ина, влияние ICM не такое большое. А в турнирах по $25k в призах может быть 3-4 участника, миникэш 3 бай-ина, поэтому ошибки на баббле стоят очень дорого. А еще приходится играть начальную стадию в глубине 200bb против сильнейших игроков мира, часть из которых кэшевики. Так что проблемы в начале неизбежны.

– Ты упомянул ICM, а где еще брать EV в таких турнирах?

– Приличное ожидание можно получить, пока у регуляров нет никакой информации о твоей игре, а ты хорошо подготовился. Но вообще турниры, в которых никто из участников не допускает больших ошибок, я бы рассматривал исключительно как плацдарм для тренировок, а не для заработка. А вот уже потом полученные знания нужно по максимуму использовать в турнирах, где будет микс из топ-регов и любителей.

– Ты многого добился в покере. Как ты оцениваешь свой текущий результат, и что будешь считать успехом в будущем?

– Возможно это еще изменится, но пока для меня главное быть счастливым в данный момент. Если человек слишком много задумывается о балансе в жизни, значит он делает что-то не так. Это должен быть естественный процесс. До недавнего времени я тоже думал только о максимальной выгоде и как выиграть побольше денег. Но пару лет назад понял, что самое важное – быть счастливым, тогда и твои близкие будут счастливы, а это самое важное.

– Как думаешь, на что Алекс Поняков через 10 лет посоветовал бы обратить основное внимание себе сегодняшнему?

– На здоровье, я точно уделяю ему недостаточно внимания. Но я уже пытаюсь это изменить. Начал заниматься спортом, но нахожусь в самом начале пути. Раньше на это вообще не было времени, все силы уходили на покер и тренерскую деятельность.

– У меня очень нитовый подход к долям в дорогих турнирах. Знаю игроков, которые всегда вкладывают одинаковую сумму, независимо от бай-ина – играют за $20k от себя и турниры за $25k, и за $200k. Как ты определяешь, сколько вложить в тот или иной турнир?

– Для меня это всегда открытый вопрос, который я решаю перед каждой серией. Зависит от моего состояния, ликвидности, сколько денег требуется в данный момент для бизнеса. Я всегда представляю, как я отреагирую, если за всю серию ни разу не попаду в деньги? И вкладываю ту сумму, потеря которой не скажется на моем эмоциональном состоянии. Конечно, учитываю ROI, а в небольших полях оставляю себе побольше, так как в них ниже дисперсия.

– Как относишься к обменам долями? Видишь в этом какую-нибудь этическую проблему? Сам меняешься с друзьями или только с равными по скиллу игроками?

– Этическую сторону, по-моему, даже нет смысла обсуждать. Уверен, что на хайстейкс обмен долями никак не сказывается на игре участников. Я меняюсь не так часто, иногда выделяю на это небольшую часть от своей доли. Кстати, основной сдерживающий фактор – как раз боязнь, что меня заподозрят в чем-то неэтичном. Понимаю, что это не должно влиять, но ничего не могу поделать. Легко меняюсь с игроками, которые играют чуть хуже, если у нас приятельские отношения.

– В конце я прошу гостей поделиться какими-нибудь рекомендациями. Это может быть что угодно – покер, литература, музыка…

– Для успеха в покере очень важно быть одержимым игрой. Невозможно стать лучшим в мире, если ты сразу выбрасываешь покер из головы, когда выходишь из-за стола. На самую вершину способны взобраться только те, кто даже перед сном думает о раздачах.

Вполне логично, что я посоветую фильм «Одержимость». Там отлично показаны отношения наставника и ученика. Нахожу много общего с покером. Максимально раскрыть ваш потенциал способен только одержимый тренер.

– Ты тоже ведешь себя с учениками, как герой Джей Кей Симмонса?

– Уже нет. Так было, когда у меня было всего 7 учеников. Я был вовлечен в их повседневную жизнь, постоянно подталкивал, чтобы они развивались. Сейчас группа так разрослась, что моя одержимость поубавилась. Я уже не пытаюсь максимально раскрыть потенциал всех своих студентов, но стараюсь научить их наиболее эффективно заниматься самостоятельно.

И в конце хочу повторить мысль, которую уже говорил. Важно научиться прощать себя, а для этого нужно прощать окружающих. Аналогично в любви – вы не сможете по-настоящему полюбить себя, пока не полюбите кого-то еще. Не убивайтесь из-за ошибок, какими бы болезненными они не были.