Билл Чен: Выбрал математику, потому что в ней вообще не нужна память

Обедаю вместе с Биллом, – написала Дженнифер в конце февраля, – и очень хочу позвать его в подкаст, но он не помнит ни одной раздачи.

Что у него тут было против Фила Айви?

Шахаде выложила скрин раздачи, сыгранной в хедз-апе турнира по HORSE за $3,000 на Мировой серии 2010 года.

Лимитный холдем:

Билл открылся с баттона, Айви на ВВ поддержал.

На флопе AsTh2h Айви залидил, Билл заплатил.

Терн 9c, Фил вновь поставил, Чен переставил, Айви сделал колл.

Ривер 7h, Айви сыграл чек-рейз и забрал банк без вскрытия.

– Мы с Магнусом [Карлсеном] однажды встретили Билла в Монако во время турнира Melody Amber, – в беседу неожиданно вклинился тренер сильнейшего шахматиста современности Питер Хейне Нильсен. – Очень приятный парень. И книгу отличную написал!

– Спасибо, Питер, – поблагодарил Билл. – Это же было во время EPT Монте-Карло больше 10 лет назад? Что-то припоминаю. Ничего себе, тот паренек в итоге стал чемпионом мира!

– Я знаю карты обоих, – вернул дискуссию на покерные рельсы близкий друг Билла и давний соперник Айви по онлайну Мэтт Гавриленко. – Но проблема в том, что Фил просил не говорить карты Биллу. Если получите его разрешение, с радостью расскажу. Это даже лучше, чем вы думаете!

– Мэтт, я конечно ценю твою этичность, – вступил в беседу еще один специалист лимитного холдема Мэтт Мэтрос, – но это было 10 лет назад. Просто расскажи нам!

В итоге сговорчивость и хорошая память Гавриленко помогли Дженнифер, и подкаст состоялся.

– У меня в гостях Билл Чен – двукратный обладатель браслетов WSOP, автор известной книги «Математика покера», он много лет играл высокие лимиты. Вместе с друзьями – Терренсом Ченом и Мэттом Гавриленко – они организовали так называемый «Дом математиков». А благодаря Мэтту этот подкаст и состоялся.

В последние несколько лет в покерном комьюнити про Билла ничего не слышали, он был слишком занят в других проектах. Сейчас он работает в инвестиционной компании Susquehanna International Group [про нее у нас выходила отдельная статья]. Билл возглавляет отдел, отвечающий за анализ спортивных событий.

Также он играет в го, бридж и шахматы. Благодаря последним мы и познакомились, когда Билл обратился ко мне, чтобы я дала ему несколько уроков. Спасибо, что пришел!

В той раздаче ты выбросил на ривере и остался с коротким стеком. Фил тебя обыграл и завоевал свой 8-й браслет, а ты получил утешительный приз – $200,000.

– Я отлично помню 3-часовой хедз-ап с Филом. На тот же день была назначена свадьба моих близких друзей, и я должен был помочь им с организацией. А в итоге весь день провел за покерным столом.

– Ты был организатором всей свадьбы?

– Это будет преувеличением. Они пригласили только самых близких родственников и друзей, всего было 12 человек. Церемонию проводили в казино Venetian, и я немного успел помочь до старта турнира.

– Но саму свадьбу пропустил?

– Они специально задержали начало и провели ее во время обеденного перерыва, меня ждала машина, и я успел в Venetian.

– Брак оказался удачным?

– Да, они до сих пор вместе, ждут второго ребенка.

– Давай перейдем к вашей раздаче.

– Лид Фила на флопе меня удивил, особенно после моего рейза на префлопе. Он понимает, что я играю агрессивно, поэтому у него очень часто будет возможность сыграть чек-рейз. [Патрик Леонард в твиттере тоже назвал игру Фила на флопе большой ошибкой, Джейк Абдалла с ним согласился.]

Еще есть вероятность, что он считал, что у него было преимущество передо мной в остальные 4 игры, поэтому не хотел слишком агрессивно играть в холдем.

– Когда я к тебе обратилась первый раз, ты не смог вспомнить, что у тебя было.

– Хаха, но это же было 10 лет назад. У меня ужасная память, постоянно забываю даже куда положил ключи. Эта проблема у меня с детства, я даже пытался играть в развивающую игру… Как же она называется? А, точно – «Память». В нее научился играть очень хорошо, но проблему с ключами это не решило. Я наверняка вспомнил бы раздачу через день, год или даже два, но десять лет – слишком большой срок.

– Нам повезло, что твой близкий друг Мэтт Гавриленко следил за твоей игрой, он рассказал мне, что было у вас обоих. Когда мы с тобой готовились, ты все же смог вспомнить свои карты – у тебя были QJo. Расскажи про свои действия в раздаче.

– Повторюсь, что лид ВВ после колла на префлопе – достаточно необычное действие. Как правило, я в такой ситуации просто коллирую. Представляю, будто я сам поставил, а соперник сделал колл – чисто психологический прием, чтобы упростить раздачу. Но в такой ситуации, на мой взгляд, игрок на ВВ должен чекать. Я очень часто буду ставить контбет, особенно на А-хай флопе. Очень мало рук, с которыми я сыграю чеком. Лид почти всегда буду коллировать, выброшу только если совсем ничего нет.

– А рейз возможен?

– Надо подумать. Если я поймаю очень сильную комбинацию, например, сет, лучше отложу рейз до терна.

– Ты же входил в команду разработчиков, которая решила лимитный холдем?

– «Решила» – слишком агрессивное слово. Скажу, что по сравнению с остальными игроками мы играли ближе к оптимальной стратегии. У меня был доступ к софту, но я не мог пользоваться им во время игры. А миллиарды возможных действий запомнить невозможно, в любом случае иногда придется полагаться на интуицию.

Сейчас лимитный холдем уже окончательно решен, на компьютере можно найти любое верное решение.

– Если у тебя есть доступ к софту, который играет гораздо лучше любого человека, очевидно, это дает огромное преимущество?

– Конечно, и оно же есть, например, у любого современного шахматиста. Правда, в покере этим пользуются далеко не все. Сам не понимаю, почему.

– Вернемся к раздаче. На терне пришла девятка.

– Да, флеш-дро не закрылось. Это хорошая карта для моей руки, и можно сыграть рейз. Если на ривере ничего не закроется, я останусь с Q-хай. Судя по нашим линиям, у этой комбинации не очень хорошее шоудаун велью. А если поймаю хотя бы валета, естественно, буду готов к вскрытию.

– На терне ты переставил.

– Да, надеялся просто забрать банк. Я слабо представляю, какие у Фила диапазоны бет-колла и бет-фолда, но относительно наших стеков ставки были уже ощутимыми. Еще один фактор – следующий раунд начинался в омаху хай-лоу, и он мог решить, что в эту игру у него надо мной явный перевес. Поэтому мне казалось, что на терне он будет выбрасывать чаще, чем рекомендует оптимальная стратегия.

– А какой у тебя диапазон рейза?

– Нужно рейзить с полублефами, например, с флеш-дро. Qh или Jh – идеальные карты для рейза, позволяющие продолжить блеф, если на ривере закроется флеш. К сожалению, я не помню точно, но кажется, червовых карт у меня не было. Мэтт не сказал тебе масти?

– Нет. Самая интересная улица – ривер.

– Да, вышла не лучшая для меня карта, флеш закрылся, но я все равно решил блефовать. Если бы черва не пришла, я мог бы прочекать в надежде пойти на шоудаун. В хедз-апе диапазоны шире, и если бы флеш не закрылся, QJ могли бы даже выиграть на вскрытии.

– Но Фил сыграл чек-рейз, и ты выбросил.

– Да, иногда можно встретить рейз в блеф, но это бывает крайне редко.

– Саму раздачу ты не вспомнил, а об игре Айви какие-то воспоминания остались?

– Он очень сложный и разносторонний игрок, но это я знал и до нашего хедз-апа. Еще сразу бросилось в глаза, как быстро он подстраивается прямо по ходу игры. Если изучить состав нашей финалки, легко заметить, что он был довольно сложным. И я видел, как Фил подстраивался под игру конкретных оппонентов. Вероятно, когда дело дошло до хедз-апа, он уже отлично понимал и мою игру.

– Ты же так и не узнал, что у него было? Попробуешь угадать? Мэтт Гавриленко общался с Филом сразу после вашего матча, и недавно прислал мне, какие карты у него были.

– Первая мысль – флеш. Если нужно назвать точнее – он будет широко защищать свой ВВ, наверное 70% всех рук.

– Нет, флеша у него не было.

– Возможно, сет? Хотя тогда непонятно, почему на терне он не переставил еще один раз? Еще один вариант – J8.

– Опять мимо.

– Остается блеф. Но с каким блефом он мог дойти до ривера? Какие-нибудь 87?

– Семерка пришла на ривере.

– Ну да, что же у него было?

– Намекну, что он действительно блефовал, и у него были бродвейные карты.

– Хаха, все бродвеи меня бьют. Разве что, у него тоже были QJ?

– Бинго!

– Да, в этом есть смысл. Что ж, еще одна хорошая раздача в исполнении Фила из тысяч других. Когда ты сказала, что он блефовал, я автоматически подумал, что у него были карты хуже моих. Но так и не придумал, какие именно. Я бы сказал, что мой розыгрыш ближе к стандартному, а Фил сыграл более креативно.

– Ты имеешь в виду лид на флопе или чек-рейз на ривере?

– Второе. Обычно чекают руки, у которых есть какое-то шоудаун-велью. Своим чек-рейзом он мог заставить меня выбросить не только QJ, но и тонкие вельюбеты, например, А3. Правда, я обсуждал раздачу с друзьями, и Терренс Чен сказал, что топ-пару тут никогда бы не выбросил.

– Хотела немного обсудить твою карьеру. Ты – сертифицированный гений.

– Хаха, что-то мне пока так и не прислали сертификат.

– Но я слышала, что у тебя какой-то невероятный результат в тесте на IQ.

– Я проходил его в детстве, когда был гораздо умнее, чем сейчас.

– Я лишь хотела отметить, что даже самые умные люди могут забыть какие-то важные моменты из своей жизни. Ты так и не смог вспомнить свои карты.

– Не думаю, что есть связь между памятью и интеллектом. Недавно я общался с Бобом Хэмманом, он многократный чемпион мира по бриджу. Я спросил его про память. Он сказал, что отлично помнит комбинации из своих партий, но если взять случайную колоду карт и вынимать из нее по одной карте, их порядок он не запомнит ни за что на свете. Или пример из шахмат – расставить на доске фигуры в случайном порядке, и гроссмейстеры вряд ли воспроизведут их позиции лучше обычных людей. Зато реальные помнят досконально.

– Но многие игроки отлично помнят свои раздачи, особенно из важных хедз-апов.

– Да, фотографическая память может быть полезной. Но в математике память вообще не нужна, поэтому я и выбрал эту профессию.

– Когда ты понял, что у тебя есть склонность к математике?

– Как я уже говорил, из детства я почти ничего не помню. Мне рассказывали, что в 5 я уже умел умножать числа и проводить другие операции, обычно недоступные детям в таком возрасте. В первом классе я знал математику на уровне третьего. Мой отец – математик, в середине 70-х он стал одним из первых китайских профессоров в американском университете. Это сейчас никого не удивишь азиатскими учеными, а тогда это было необычным явлением. А я был чуть ли не единственным азиатом в своей школе. В старших классах я увлекался математическими олимпиадами, и мне очень повезло с учителями, которые сильно помогли мне развиться в этом направлении. Вряд ли я бы всерьез увлекся математикой без соревновательного аспекта.

– Расскажи про работу в Susquehanna International Group. Я знаю, что вы берете на работу много шахматистов и покеристов.

– Да, Джефф Ясс, основавший компанию, сам играл в покер. На днях он выступал с докладом на конференции Sloan Sports Analytics. Лейтмотив его доклада – ставки на спорт могут быть таким же развлечением, как поход в кино или на стадион. И что линии на определенные события помогают разобраться в том, что происходит в мире. Например, ставки на президентские выборы.

Сейчас мой отдел занимается созданием моделей ставок для уже начавшихся игр. В Европе ставки в лайве – очень популярный вид гэмблинга. Думаю, нас ждет то же самое. В Америке ставки на спорт до сих пор занимают незначительную долю рынка финансов.

Сергей Рыбаченко:

В Америке нет букмекерских онлайн-контор в нашем понимании, поэтому там весь спортивный гэмблинг завязан на игорные зоны и ставки прематч в казино. Для лайв беттинга нужны именно онлайн-сервисы, у Америки в этом плане огромное поле для роста и, соответственно, огромные перспективы.

– Видимо, поэтому ты больше и не играешь в покер. А можешь рассказать наиболее памятные моменты из своей карьеры?

– Мне больше всего запомнились победы друзей. Например, когда Мэтт завоевал свой браслет. Это был последний турнир перед мейном. Отлично помню победу Джеррода [Анкемана – соавтора Билла по книге «Математика покера»] в турнире по миксам. Его проигрыши в хедз-апах мне тоже запомнились, поэтому я очень благодарен, что друзья болели за меня в аналогичной ситуации.

– По чему больше всего скучаешь из покерных времен?

– Наверное, по периоду, когда мы жили все вместе. Дело даже не в вечеринках, а в возможности постоянно общаться и обсуждать раздачи. Но сейчас у меня примерно то же самое происходит на работе. Нет такого, что я даю указания, а команда их выполняет. Мы постоянно что-то обсуждаем. В ставках нужно учитывать множество факторов, одной математической модели недостаточно.