Совет директоров онлайн-покера

Робби Стразинский: В этом году мы наблюдаем бум онлайна, но, кажется, уже прошли пик. Крупные турниры проходят с оверлеями. Достаточно ли игроков? Хватает ли денег в покере? Фил, первое слово тебе.

Фил Гальфонд: Я не согласен, что денег в покере становится меньше. Игроков сейчас больше, чем в прошлые годы. Румы не смогли собрать гарантии, потому что завысили свои ожидания из-за притока новых игроков. А если смотреть на картину целиком – трафик в кэше ежегодно растет на 25%, а в МТТ еще больше. Игроков достаточно, нужно просто делать верные шаги, чтобы сохранить покерную экологию с текущим полем.

Роб Йонг: Разговоры про снижение трафика, экологию и упадок онлайна идут уже лет 9 после «Черной пятницы». Но самая главная причина оттока денег из покера – регуляторы. Итальянцы не могут играть против англичан, американцы вообще не могут играть с остальным миром. Если брать отдельные пулы игроков, то денег определенно становится меньше. Тут я с Филом не согласен.

Робби Стразинский: Что скажешь про оверлеи?

Роб Йонг: Это напоминает «царя горы». Румы сами накручивают гарантии, будто пытаются заблефовать друг друга. Победитель, вероятно, станет явным лидером рынка. Скоро это закончится, потому что конкуренты постепенно выходят из борьбы. Мы в party больше не можем предлагать такие гарантии, как раньше. Думаю, от регуляторов мы пострадали больше всех. Остались GG и Старзы, сомневаюсь, что они смогут договориться, так что победит кто-то один.

Робби Стразинский: Алекс, ты больше не работаешь в индустрии, но у тебя многолетний опыт. Что думаешь?

Алекс Скотт: У меня мрачные мысли на этот счет. Я тоже думаю, что мы давно прошли пик. Но хочу отметить, что рост, который мы наблюдали из-за пандемии, был возможен всегда. При правильном маркетинге мы давно могли привлечь всех этих игроков. Когда началась изоляция, наша сеть MPN была в процессе отказа от покера [подробнее о причинах закрытия Алекс рассказывал в подкасте PokerFuse], но мы все равно умудрились увеличить наше поле более чем в два раза. По-моему, в скором времени мировую экономику ждет рекордное падение за сто лет, естественно, это отразится на депозитах в покер. Сейчас сложно заставить людей вкладывать свои деньги в онлайн-покер, а не в Netflix. Речь не только о деньгах, но и о времени. Люди предпочитают смотреть сериалы и играть в игры, в эти индустрии вкладывают миллиарды. Нам приходится бороться не только за деньги клиентов, но и за их время. И того, и другого у них становится все меньше.

Робби Стразинский: Даниэль, ты терпеливо ждал. Интересно послушать и тебя.

Даниэль Негреану: Я согласен с Алексом. Он даже использовал те же слова, которые были в моих заметках. Онлайн-покер напрямую зависит от мировой экономики. Но я хотел бы отметить разнообразие акций, которые устроили румы в разгар эпидемии, чтобы привлечь игроков. Фил организовал свой знаменитый Вызов, party объединились с WPT, у Старзов есть WCOOP, а на GG – Мировая серия покера. Такого выбора для клиентов еще не было. Подобная конкуренция может принести пользу будущему онлайна. Пока не появились party и позже GG, у Старзов была монополия. Одна компания буквально держала всех за яйца и делала, что хотела, потому что игрокам все равно было некуда деваться. Я хочу, чтобы все румы были успешны, мне не нравится, когда где-то случаются оверлеи, на дистанции это негативно скажется на самих игроках.

Робби Стразинский: Переходим к следующей теме. Конкуренция – по определению хорошо. Но разве румам не было бы выгодно сотрудничать друг с другом? Роб?

Роб Йонг: Конечно, это было бы выгодно. Я общался с Майком Кимом из GG, он открыт к любому сотрудничеству. Но PokerStars ни на что подобное никогда не согласится. Не хочу говорить про них ничего плохого, но уверен, Даниэль меня поддержит – это просто не их стиль. Уверен, при моей жизни этого не произойдет. Но рынок диктует свои условия, может, что-то и изменится. Самая успешная серия в истории party – мартовская PowerFest, которую мы провели, когда параллельно не было других серий. Румам невыгодно проводить большие серии одновременно. Когда я узнал про даты WSOP на GG, мы перенесли свой мейн WPT, чтобы не пересекаться.

Party готовы к диалогу с другими операторами. Мы даже пытались убедить остальные румы вместе бороться с ботами, но кое-где даже не взяли трубку. Так что вероятность того, что большая четверка, или тройка, будет делать что-то вместе – нулевая.

Робби Стразинский: Алекс, в MPN вы пытались договориться с другими румами?

Алекс Скотт: Естественно. Как уже сказал Роб, мы тоже поддержали идею обмениваться информацией по мошенникам и ботам. Но проблема была не в людях, которые отвечают за покер, они были согласны. Трудности возникли, когда в дело вступили юристы, поднялись вопросы защиты информации, многомиллионные штрафы и так далее.

Роб Йонг: Алекс, речь даже не шла об обмене информацией. Сотрудничать можно по-разному, но меня просто не стали слушать. А тебе удавалось обсудить что-нибудь со Старзами?

Алекс Скотт: Да, но лишь потому, что я там раньше работал и знал, кому звонить. Но после первого захода мы больше не пытались с ними что-либо обсуждать.

Возвращаясь к первому вопросу, в MPN мы выяснили, что нам, наоборот, выгодно проводить серии одновременно с другими румами. Естественно, наши поля намного меньше и к большим румам это вряд ли относится. Однако, мне кажется, игрокам тоже лучше в течение двух недель плотно сыграть все серии сразу, чем растягивать их на пару месяцев.

Робби Стразинский: Даниэль, GG стремительно ворвались на вершину онлайна в этом году. Хотя до 2019 года многие о них даже не слышали. Какой у тебя взгляд на сотрудничество румов?

Даниэль Негреану: Интересный вопрос, я даже не знаю подобных примеров из других индустрий. Разве что НХЛ и НБА договариваются, чтобы их расписания не пересекались, так как команды играют на одних аренах и есть эфиры на ТВ. Но даже не знаю, как это можно применить в покере. Это особенно сложно для публичных компаний типа Старзов, акции которых торгуются на рынке, на первом месте для них стоит прибыль. Но я согласен с Робом, что общая борьба с мошенниками, подсказчиками, мультиаккаунтерами и так далее выгодна всем. В Лас-Вегасе у казино общие черные списки, что-то подобное в онлайне принесло бы общую пользу. Но необходимы общие усилия всех румов, а если, как сказал Роб, одна из сторон даже не берет трубку, то ничего не получится.

Робби Стразинский: Фил, у вас турниров пока вообще нет, поэтому ты, наверное, можешь высказаться со стороны игроков?

Фил Гальфонд: Турниры я не играю, поэтому у меня нет мыслей, нужно ли разводить серии. А общую борьбу с ботами, подсказчиками и другими мошенниками я, естественно, поддерживаю. Также я поддерживаю Роба в том, что румы должны вместе ограничить реэнтри, это важно для экологии игры. Тут тоже необходимо работать вместе, иначе румы будут действовать во вред себе. Представьте, что party убрали реэнтри, а у остальных все останется без изменений. Кто проиграет? Но я слабо представляю, что крупные румы на это пойдут. На короткой дистанции отказ от реэнтри уменьшит их прибыль. В твиттере недавно обсуждалось создание профсоюза игроков, по-моему, это единственный вариант какого-то сотрудничества между румами. К сожалению как комьюнити мы уже показали, что можем громко выражать недовольство, сильно жаловаться, но кошельком проголосовать не способны. Поэтому подобная организация игроков – это единственный способ что-то объяснить операторам.

Робби Стразинский: Еще я хотел бы обсудить, почему онлайн-румы проводят крупные серии в офлайне. И как изменятся живые турниры после пандемии? Даниэль, начинай.

Даниэль Негреану: Все знают, что я долгое время сотрудничал со Старзами. У них было множество этапов EPT и других серий. В какой-то момент они решили, что проводить живые серии хотя бы в ноль недостаточно, подняли рейк и провели другие реформы. Но я живые серии всегда рассматривал лишь как рекламу онлайна. Аналогично покерным ТВ-шоу, заработать на которых невозможно, наоборот, приходится платить за эфир. Поэтому живые серии должны вызывать у игроков только положительные эмоции, чтобы они ассоциировали их с брендом и хотели вернуться. В последние годы PCA я неоднократно говорил организаторам, что от серии в Atlantis один вред – там все дорого и никому не нравится. В итоге ее отменили.

Многие не понимают, что на офлайн-сериях компании почти ничего не зарабатывают, расходы слишком большие. Можно считать чудом, если удается провести серию в минимальный плюс или хотя бы в ноль. Так что единственная роль офлайн-серии – это маркетинг. Не вижу причин, зачем руму еще ими заниматься.

Робби Стразинский: У GG есть какие-то планы на офлайн?

Даниэль Негреану: Из-за пандемии нет никакой ясности. Но им интересно спонсирование уже существующих серий, в первую очередь WSOP. Вряд ли GG будет устраивать какие-то свои этапы типа EPT или WPT.

Робби Стразинский: Как пандемия отразится на офлайне?

Даниэль Негреану: Я не ученый, но думаю, что со временем все вернется в норму. Возможно, сначала немного упадет количество игроков. Но вспомните, как в феврале мы ходили в масках, всего боялись, а сейчас люди снова выпивают в барах и обнимаются.

Робби Стразинский: Фил, что ты думаешь?

Фил Гальфонд: Мне почти нечего сказать. Согласен с Даниэлем, что офлайн – отличный способ раскрутки бренда. Но я даже как игрок перестал ездить по сериям.

Робби Стразинский: Алекс, ты сам занимался организацией серии. Как она называлась? MNPT или MPT?

Алекс Скотт: Хаха, не самое удачное название, раз ты не можешь вспомнить – MPNPT. Я согласен со всем, что уже сказали до меня. Живые турниры – отличная реклама, причем не обязательно дорогая. Огромный бюджет нужен на ТВ-трансляции. Но мы обходились без этого, расходы были не такими большими, и всю прибыль вкладывали в развитие серии. Но мы специализировались на совсем скромных турнирах по $500.

Мне кажется, после пандемии офлайн еще долго будет сомнительным развлечением для игроков. Сидеть в маске и наушниках? Это тот же онлайн, только гораздо медленнее. За пределами казино в поездках сейчас тоже делать нечего.

Мы использовали наши серии как возможность получше узнать своих клиентов. Нам очень не хватало обратной связи. Также мы поняли, что на живые серии ездят самые ценные и лояльные клиенты, которых очень важно сохранить.

Робби Стразинский: Роб, ты уже много лет владеешь казино в Ноттингеме, очень интересно узнать твои мысли.

Роб Йонг: Первое, на чем хочу остановиться – это издержки на организацию серий. Только на продакшн может уходить до $50,000 в день. Был один год, когда EPT смогли закончить в ноль. Им помогло сотрудничество с казино в Макао, которое вложило около $10 млн. Единственное место, где делают деньги на офлайне – казино Rio, куда каждое лето приезжает по 60,000 человек на WSOP. Затраты на нормальную серию составят не меньше $10 млн в год, без учета оверлеев. Но я не хочу представить все так, будто мы занимаемся благотворительностью по отношению к игрокам. Деньги, которые они потом принесут в онлайн, все компенсируют.

Party вкладывали в свои серии очень много. Мы осознанно шли на оверлеи, никогда не уменьшали гарантии. Думаю, это помогло нам избежать текущего падения. Правда, у нас и особого роста из-за вируса не было, но и такого оттока, как на Старзах, мы избежали. У нас есть определенная группа лояльных клиентов, которых мы получили во многом благодаря живым сериям.

Когда все закончится, я бы очень хотел увидеть одно изменение – серии, в которых спонсорами выступают сразу несколько румов. У party есть инфраструктура, мы можем провести большую серию в Сочи или Макао. Почему трем-четырем румам не объединиться? Старзы, GG и party приведут по 200 игроков, 888 – человек 50, Run It Once – одного, приедет сам Фил. Общими усилиями можно провести серию мечты. Опять же не знаю, доживу ли до чего-то похожего.

Что касается вируса, тут все просто. Уверен, что до появления вакцины не будет никаких турниров с призовым фондом $5-10 млн.

Фил Гальфонд: В отличие от других вопросов, которые мы обсуждали раньше, тут не нужно согласие всех румов. Достаточно начать с одним-двумя партнерами – если будет успех, остальные сами придут.

Роб Йонг: Все равно начнутся споры – я хочу центральное место за каждым столом и так далее. Мы уже проводили серию с 888, от нас приехали 200 игроков, от них – 20, а потом они возмущались, почему наш баннер больше. В нашей индустрии слишком много людей, которых интересует только краткосрочный успех.

Алекс Скотт: WSOP когда-то был именно такой серией, игроки играли сателлиты во всех румах. Очевидно, это рабочая схема. Странно, что мы так редко видим подобное.

Робби Стразинский: Следующая тема, возможно, самая провокационная. Мешают ли регуляторы развитию онлайн-покера? Фил, начнем с тебя.

Фил Гальфонд: Сложная тема. В некоторых вопросах регуляторы полезны – борьба с отмыванием денег, защита интересов игроков, иногда от самих себя. Но в других они очень сильно усложняют работу, особенно когда отдельные страны уходят из общего пула. Игроки из этих стран либо вообще не могут играть, либо специально под них приходится переделывать клиент. Проблема в том, что регуляторы не всегда понимают специфику покера, некоторые правила прописаны для игр против казино и в реальной жизни неприменимы к покеру. Регуляторы необходимы, и некоторые их правила полезны игрокам, но также они, несомненно, вредят онлайн-покеру.

Роб Йонг: В футболе есть FIFA, в теннисе WTA, а в покере подобной организации нет. Правительства стран устанавливают свои правила, а игру они совсем не понимают, от этого все проблемы. Для party все это разрушительно, думаю, Старзы в будущем ждут похожие проблемы. Сейчас из 1,000 человек, которые играют турнир на Старзах, на party могут играть только 600, остальным 400 это запрещено законодательством. Party принадлежит холдингу GVC, который плотно сотрудничает с MGM. У нас огромные планы на американский рынок, что очень выгодно на дистанции, но сейчас правительство США диктует нам свои условия. Как я уже говорил, разделение мирового пула – самая главная проблема онлайна. Но это открывает большие возможности румам, которые готовы пойти на риск. А публичные компании – party и Старзы – не будут рисковать потенциальной лицензией на американском рынке.

Алекс Скотт: Я сейчас работаю в финансах. Тут единый регулятор на всю Европу, а в покере у каждой страны свой, и в некоторых их нет вообще. Есть страны, где правила просто абсурдные. Например, в Португалии было требование, чтобы столы были только 10-макс. В Швеции настолько жесткие регуляторы, что это привело к ощутимому росту черного рынка. Там, например, нельзя давать бонус на первый депозит. Понятно, что «серые» румы этому не следуют, и игроки ушли к ним. Швеция – явный пример того, как легализация онлайна принесла один вред. Еще в гэмблинге регуляторы только прикрываются защитой игроков, а на самом деле их единственная цель – собирать налоги. В финансах такой проблемы нет, там налоги и так огромные, и регуляторы на самом деле думают о клиентах. В покере от легализации выигрывает черный рынок, а это губительно для перспектив игры. Закончится все второй «черной пятницей». Сейчас крупнейшие румы располагаются в Китае, а там запрещены любые виды гэмблинга, китайские игроки вообще не имеют права играть где-либо в мире. Понятно, что это глупые законы, но это законы.

Роб Йонг: Вот пример закона, который скоро примут в Германии – игрокам нельзя играть спины, но можно в слоты. Нужно еще что-то говорить?

Алекс Скотт: В Англии могут скоро принять закон, по которому игроки не смогут получать рейкбек и другие бонусы. Такие законы вредят только игрокам.

Роб Йонг: Владельцы румов все это понимают, но ничего не могут сделать.

Даниэль Негреану: Мне кажется, Алекс отлично сформулировал плюсы и минусы легализации. Еще в копилку абсурдных примеров – Терренс Чен, с которым мы ведем подкаст, когда-то работал на Ultimate Poker в Неваде. Регуляторы требовали от них – и я сейчас не выдумываю – каждую неделю присылать все транзакции с бумажном формате. А под транзакциями имелись в виду абсолютно все сыгранные раздачи, даже с центовых столов. В бумажном формате.

Сейчас я готовлюсь к матчу [против Дага Полка] на WSOP.com. Уверен, если бы я попросил, Роб легко открыл бы для меня стол $2/$4 для тренировок. Но тут они сначала отправили запрос в игорную комиссию, а там потребовали обоснование. Причем люди, которые будут рассматривать этот вопрос, наверняка даже не знают что такое хедз-ап стол $2/$4 по NLHE. Мы должны стремиться к тому, чтобы в онлайне вообще не осталось раздельных пулов, и все могли бы играть друг с другом. Но вряд ли это произойдет в ближайшие месяцы.

Робби Стразинский: На GG играют люди из многих стран, где покер запрещен. Например, израильтяне, которых я не вижу в других румах. Это политика компании?

Даниэль Негреану: Старзы тратили огромные деньги и ресурсы на то, чтобы поймать людей, пользующихся VPN. Но лично я считаю, что это вообще не проблема, человек может играть, откуда угодно. Если где-то запрещено играть в покер, то за этим должны следить органы этой страны. Почему этим занимаются румы и тратят свои средства? Сейчас уже все прописали в правилах запрет на VPN, но лично я с этим не согласен.

Робби Стразинский: Мой последний вопрос, на который можете отвечать коротко. Что бы вы изменили в онлайн-покере, если бы могли внести одно изменение, которое обязаны принять все румы?

Алекс Скотт: Простой ответ – обмен информацией, касающейся чистоты игры.

Даниэль Негреану: Вообще не думал об этом. Первое, что пришло в голову – общее для всех румов ограничение на число столов, которое могут открыть игроки.

Фил Гальфонд: Сократить количество реэнтри.

Роб Йонг: Снизить время поздней регистрации.