Джордж Данцер: Не представляю, что играл бы 40 лет

– Я знаю, что ты родился в Бразилии, но детство провел в Португалии и Австрии. Ранние годы могут оказать влияние на всю дальнейшую жизнь. Где же ты вырос?

– Из Бразилии в Португалию мы переехали, когда мне было 4. В садик и школу я ходил в пригороде Лиссабона, а в 12 перебрались в Германию. Это два основных периода моего детства – 8 лет в Португалии и 6-7 лет в Баварии.

– Моя семья переехала из Англии в Уэльс, когда мне было 10. Мне пришлось расстаться со всеми друзьями, на новом месте никого не знал, сердце было разбито. Тебе тяжело дался переезд?

– Да, было сложно. Главная причина, естественно, в языке. Португальский так же далек от немецкого, как английский от… на каком вы там говорите в Уэльсе?

– Хаха, ты прав.

– Я знал немецкий, но в Баварии особый диалект. Мы жили в небольшом городке, где все друг друга знают, а если ты еще и неправильно произносишь слова, сразу чувствуешь себя аутсайдером. Сначала мне было непросто, но дети очень быстро адаптируются.

– Ты сказал, что чувствовал себя аутсайдером. Долго это продолжалось? Повлияло ли на тебя в дальнейшем?

– В Баварии нужно родиться. Даже если переехать туда в два года, все равно будешь аутсайдером. Это помогает двигаться вперед, всегда стараешься чуть больше, чтобы догнать остальных. Не скажу, что это мне сильно мешало, но некоторые усилия пришлось приложить.

– Общество постоянно диктует нам определенные условности – что делать, где работать. Покер в этом плане – уникальная профессия. Ты с таким столкнулся?

– Покерная карьера была неизбежна, где бы я ни оказался. В раннем детстве я нашел огромную книгу про игры со всего мира, от самых первых до современных. Мне было 5 лет, я просто листал страницы и пробовал все подряд.

– Потом ты переехал в Австрию?

– Да, когда учился в университете и бросил его ради покера.

– В покер ты начал играть совсем рано?

– В 15 или 16 лет. Я увлекался шахматами и постоянно играл турниры. После партий мы собирались с друзьями и играли в карты, иногда разыгрывали небольшие деньги. Как-то один парень из нашей компании рассказал нам правила холдема, и после этого мы играли в него 10 дней подряд.

– А как ты увлекся шахматами?

– Отец научил меня играть в 5 лет. Как только я научился читать, я обложился шахматными книгами. А в 8 он купил мне один из первых шахматных компьютеров – Mephisto. В нем был небольшой дисплей, на котором оценивались возможные ходов для обеих сторон. Это очень помогало анализировать свои действия. Отец увидел, как сильно я увлечен, и отправил меня в шахматную школу в Лиссабоне. Там преподавал старый немец. Он быстро понял, что дома с компьютером я научился играть лучше, чем все его ученики. В тот же год я занял второе место в чемпионате Португалии, а на следующий год его выиграл. Потом они запретили мне участвовать, потому что у меня не было местного паспорта.

Два года, пока мы не переехали, я не мог играть ни в каких соревнованиях. Это была трагедия, я даже был готов жениться на чемпионке среди девочек, которой было 12. В этот период я начал играть в компьютерные игры, а потом мы уехали в Германию, и я вернулся в шахматы.

– Ты задумывался, что шахматы могут стать твоей профессией на всю жизнь?

– Тогда я не думал вперед дальше, чем на одну неделю. Просто хотел играть и стремился стать лучшим. Но успешным шахматистом я не стал, потому что мне не нравилась монотонность обучения. С одной стороны – это очень креативный процесс, ты садишься и думаешь над определенной позицией, как ее можно развить, иногда придумываешь что-то нестандартное и так далее. Но также приходилось учить и скучные базовые вещи. Естественно, они тоже необходимы, потому что от креативности нет никакой пользы, если проигрывать все матчи за 10 ходов.

В покере у меня был похожий подход. Я очень много занимался в первые три месяца года, а потом ехал играть по сериям – SCOOP, EPT, WSOP. До лета только играл и вообще не занимался, потом немного отдыхал, в сентябре возвращался в онлайн и играл 200-300k раздач, а в последние месяцы года миксовал – играл онлайн и ездил на серии. Я никогда не мог сосредоточиться на чем-то одном. Ни разу не было такого, чтобы в начале года я пообещал себе стать SNE, а потом весь год гриндил дома онлайн. Я даже в одну игру не мог играть долго, поэтому начал изучать миксы.

– Расскажи, как ты перешел из шахмат в покер?

– В 16 лет за два года до окончания школы я перестал тренироваться по 4-5 дней в неделю и ездить на все доступные шахматные турниры. Занимался только по вторникам и каждые две недели играл турнир в выходные. Все равно уделял шахматам достаточно много времени, но также стал больше играть в футбол и тусоваться с друзьями. После школы я подал документы в университет и полгода проходил социальную службу. В Германии она тогда была обязательной для всех, кто не идет в армию, мне это нравилось. Молодежь помогает пожилым или больным людям.

Потом началась учеба в университете, которую нужно было оплачивать. У меня было три варианта – пойти подрабатывать, попросить у родителей или попробовать заработать покером. Я выбрал последний и играл по 2-3 часа в день. До 2005 года сидел на микролимитах, этого хватало на оплату аренды и учебы, иногда удавалось накопить на летний отдых. Потом до Европы дошел бум, и в 2005-м я впервые поехал на Мировую серию. А в конце того же года решил, что пора сделать паузу в учебе и сосредоточиться на покере.

– Что ты изучал в университете?

– Микроинженерию, пошел по стопам сестры, но мне и самому было интересно. Учился в Фрайбурге, подрабатывал лаборантом за $4 в час и параллельно играл в покер. Играл на PokerStars прямо из университета, потому что там был очень быстрый интернет, при этом успевал ходить на все занятия. Меня все устраивало, о будущем не думал и не подозревал, что можно играть профессионально. Мне даже не с кем было обсудить покер. Наоборот, в 2006-м я сам завел блог и стал рассказывать на форуме, что им можно зарабатывать. О профессиональной карьере задумался лишь в 2008-м.

– Как тебе удалось избежать юношеских соблазнов?

– Я много читал и играл на компьютере. Внешний мир казался чем-то далеким. Я и сейчас иногда скрываюсь от проблем в книгах, стараюсь не думать о будущем, живу моментом.

– Такое умение пригодилось тебе в покере?

– Мне пригодилось умение не относиться ко всему слишком серьезно и не давать волю эмоциям.

– Помнишь момент, когда ты понял, что покер – это особый мир?

– Это произошло совсем рано. Я играл фриролл на каком-то странном сайте, кажется, он назывался Royal Vegas Poker, сомневаюсь, что он еще существует. Турнир назывался «чемпионат мира среди студентов». Это было в 2002-м или 2003-м, участвовало 60,000 человек, играли больше 20 часов, и я занял 6-е место. Тогда я понял, что этой игрой, про которую в Европе еще никто не знает, можно что-то зарабатывать. Наверное, больше 59,000 участников были из США.

А в офлайне на меня такое же впечатление произвел мой первый турнир EPT в Бадене, кажется, в 2005-м. Там я поиграл кэш, где бай-ин равнялся нескольким месячным зарплатам из моей обычной жизни, а выиграть можно было годовой доход. Тогда я впервые начал задумываться о профессиональной карьере. Помню, как вернулся домой из Вегаса в 2006-м и мне никто не верил. Как это возможно, что какой-то турнир в Америке собрал почти 10,000 человек, и я получил в нем $40k за 300-е место [речь про главный турнир WSOP – прим. ред.].

Я тогда будто жил в двух разных мирах – месяц играл в покер, потом на месяц возвращался к нормальной жизни. Сначала вообще никому не рассказывал про покер, потому что никто бы не понял, что это такое. Для всех это была игра, где все зависит только от везения. А желания кого-либо переубеждать у меня не было. Только в университете друзья, с которыми мы вместе снимали дом, уже знали о моем увлечении. Там было проще.

– Родственники не возражали, что ты играешь?

– Может, пытались, но я игнорировал. Отец впервые посетил покерную серию, когда я был в Вегасе уже в 11-й раз. А мама так ни разу и не ездила. Они, по-моему, до сих пор уверены, что в покере нет никакого скилла. А я, повторюсь, никого переубеждать не хочу. Вообще не помню, когда последний раз спорил. Сестра много раз была со мной в Америке, с ней мы отлично проводим время.

– Твоя нелюбовь к спорам как-то сказывается в обычной жизни?

– Разве что, когда все же приходится спорить, я неизменно проигрываю, потому что вообще не умею отстаивать свою точку зрения. Я довольно быстро выбрасываю белый флаг, но делаю это в пассивно-агрессивном стиле. Любой спор – это попытка заставить собеседника изменить свое мнение. А я прикидываю, какая вероятность переубедить оппонента и быстро понимаю, что в этом вообще нет никакого смысла. Лучше просто промолчать и не тратить время впустую. Хотя, возможно, иногда полезно выпустить пар, а не держать все в себе.

– Твоей дочке 3 года. Допустим, в будущем она позовет тебя в школу, чтобы ты рассказал про свою карьеру. С какими чувствами ты будешь это делать?

– Я не играю в покер с момента ее рождения, сейчас у меня другая работа. Мне вообще сложно представить покерного профессионала с детьми, поэтому я и перестал играть. Но в целом я отношусь к своей покерной карьере нейтрально, для меня она ничем не отличается от любой другой профессии. Мне кажется, гораздо важнее, чтобы люди хорошо выполняли свою работу, уважали другие профессии и не превозносили себя над остальными. Поэтому я спокойно рассказал бы о своей покерной карьере, точно так же, как если бы я был инженером или футболистом.

– Игроки часто рассказывают в интервью про свободу, которую дает покер, и другие плюсы. Но когда я спрашиваю, хотели бы они, чтобы дети тоже стали профессионалами, почти всегда отвечают отрицательно. Что ты думаешь об этом?

– Мы хотим, чтобы дети были творческими личностями, а в техасском холдеме творчества очень мало. Я сразу знал, что не буду играть в покер 40 лет. Но 10 лет, по-моему, идеальный срок. Если мой ребенок посвятит 10 лет жизни покеру, я буду только рад.

– Ты решил бросить покер заранее или ушел все же из-за рождения дочки?

– В 2014-м я стал игроком года WSOP и уже тогда был готов бросить, но провел еще два очень успешных года. В принципе, мог бы продолжать играть еще лет 5, я получал удовольствие, но острого желания побеждать и становиться сильнее уже не было. Я всегда ищу что-то новое, готов к вызовам. Поэтому вполне допускаю, что мог бросить даже в 2013-м, если бы нашлась подходящая альтернатива. А мог бы играть до сих пор. Но точно не представляю, что играл бы 40 лет.

– Можно сказать, что ты прошел полный круг – от обычной жизни к покеру и обратно. Не скучаешь по прошлому?

– Я очень рад, что у меня был такой опыт в жизни. Сейчас я руковожу киберспортивным стартапом, вполне допускаю, что пришел бы к этому же, если бы закончил учебу и не ушел в покер. Но мне бы точно не хватало покерного отрезка жизни. Как мы уже говорили, это особенный мир – путешествия, замечательные люди, та же свобода. Покер дает возможность оценить общество со стороны, понять, что люди делают и почему. В обычной жизни на такие мысли не остается времени. Есть только работа, счета, семья и друзья.